Приницип социального светофора. Травля — разобраться, чтобы выйти
После того, как мы с Максимом Береновым, авторм курса «Безопасность ребенка» опубликовали серию статей и книгу по безопасности с главой о словесной самозащите, мы задумались. Что дальше? Мы учим по большей части конфликтологии, и все наши истории — про то, как укрепить себя, чтобы быть устойчивым в конфликте, справляться самостоятельно (кроме разделов об угрозах, и вымогательстве, где без помощи родителей ребенок обычно не может решить проблему). Фактически это режим «психологического иммуномодулятора».
А если это невозможно? Если специфика мышления? Тонкая душевная организация? Слишком агрессивная среда, наконец? Бесконечно быть воином невозможно — затратно и применимо не для всех.
Более того, есть истории, где насилие зашкаливает, где справиться ребенку невозможно, а иногда не возможно даже подключив родителей. Есть случаи, когда наоборот, сопротивление только усугубляет ситуацию.
И тогда мы стали исследовать — как происходит нагнетание обстановки, кто виноват, что делать учителю, и как вообще оценить ситуацию, собрав схемы работы в статью.
Мы назвали это «принцип социального светофора».
Зачем? К нам приносят не одну историю про травлю и конфликты в школах, и всегда лучшим оказывается не универсальное решение — когда-то приходиться работать со всем классом, когда-то — нарабатывать навыки общения и выхода из ситуации непопулярности, есть дети, кому важно выйти победителем из конфликта, есть те, кому лучше сменить коллектив. А есть ситуации, когда разрешение проблемы лежит в юридическом поле.
Но еще чаще случались ситуации, когда все было не тем, что кажется — виновник был сам жертвой, все видели истории через перевернутое зеркало.
Именно поэтому в основе большого материала про травлю и выход из нее мы положили метод классификации, в котором можно оценить два принципа — личный иммунитет и агрессию среды.
Как работать с этим материалом?
Если у вас возникла история, которая беспокоит, важно понять:
-в чем суть истории? Описываем суть происходящего. Каковы ее причины, кто участник, позицию школы, одноклассников, учителей. На какой почве возникли зачатки травли или конфликт?
-где вы находитесь, в каком секторе? Опираясь на выбранные определения описываем масштаб происходящего.
-какая степень психологического иммунитета у вас? Оценив свою позицию важно увидеть, в данном секторе это поможет или помешает?
После этого можно выбрать схему работы, это может быть в зависимости от ситуации:
-беседы с родителями, учителем
-тренинги словесной самозащиты и работа над личной безопасностью
-медиация, работа с психологом
-медиация, работа с юристом
-создание общественного резонанса
-выход из конфликта, смена учебного заведения, признание невозможности перемен (не надо сразу обесценивать это решение, иногда на другие способы нет ресурсов, и нельзя не уважать такой выбор тоже). Может быть сопряжено с созданием индивидуальных условий обучения, тьютерства. В конце концов, вы спасаете себя, а не весь мир.
Вы можете приложить эту схему как на любую организацию, где находитесь, так и на большие общественные процессы, динамику развития страны или семьи. Все примеры основаны на реальных событиях.
Зеленый цвет
— когда конфликты легко гасятся, экологично.
Позиция власти совпадает с декларируемой идеологией и позицией большей части общества.
Общество обладает высокой степенью толерантности, принимает инаковых и создает им комфортную среду. Но при этом не создает им преимуществ перед остальными.
Идеология.
· Насилие осуждаемо, наказуемо. Адекватное применение силы — норма.
· Дети-агрессоры также получают необходимую коррекцию и помощь, как и жертвы,
· Их семьи готовы решать ситуацию и помогают исправить ошибки.
Очень важно, что нет линчевания агрессоров, а общество готово детально решать проблемы — что за боль была у каждого? Не путать со вседозволенностью!
· В зеленом секторе прекрасно работают законы, границы и нормы, проведена разумная мера между неадекватным насилием и адекватным применением силы.
Правовое поле работает!
Важное отличие зеленого цвета — наличие четких границ и правил, сформированных институтов социальной поддержки, права. Они работают четко, открыто и без подлогов, превышений, это не только карательная система. Проблема насилия решается комплексно, детально анализируются причины и последствия.
Отличительный признак этого сектора — система сама увидела проблему и решила ее. Учитель готов и умеет работать с групповой динамикой.
Внутренняя стойкость уважается, равно как и слабость
Пример. В школе (Испания) один ребенок обидел другого. Мама обиженного ребенка обратилась в школу, родители ребенка агрессора увидели проблему, провели беседу, извинились и организовали праздник, куда пригласили маму с ребенком, тем самым, показав свое расположение. В решении конфликта участвовали все, никто не обвинял обидчика агрессивно, все решали проблему личным примером.
Не обольщайтесь, до зеленого света в России еще далеко, это история только для некоторых удачных проектов и отдельных заведений. К описанию зеленого сектора мы еще вернемся. Важно заметить, что зеленый сектор не может быть обособленным, если в систему попадают дети, воспитанные в иных принципах, воздействуют активные родители, недовольные чем-то или проверяющие организации.
Желтый сектор.
Позиция руководства/власти.
Власть и большая часть общества является противником травли, но эта позиция является скорее пассивной, и близка к равнодушию. Борьба с травлей не системна, это просто реакция на локальные кризисы и имеет скорее характер репрессий против инициаторов и участников.
Могут даже проводится какие-либо мероприятия по противодействию травле, инициированные сверху, но в большинстве случаев они проводятся формально. Власть не препятствует, и даже иногда умеренно содействует подобным инициативам снизу.
Но все же отличительный признак — отсутствие нерационального разрушительного насилия или системной травли.
Нет системной установки на травлю. Травля становится скорее результатом личностных особенностей того или иного руководителя (учителя), или возникает в результате, организационных просчетов, или равнодушия в вопросе создания психологического климата.
Идеология.
На уровне идеологии насилие не одобряется и даже осуждается, но реальных системных решений нет. Потому, что сформированной идеологии, по этому поводу нет как таковой.
Состояние общества.
Позиция общества в целом мало отличается от позиции руководства и идеологии. Преобладают идеи «моя хата с краю», а «надо быть как все» сосуществует с мнением «все люди разные, и имеют право жить, как хотят».
Если количество этих людей со временем растет, и вырабатываются системы социального контроля и профилактики насилия и травли со сменой поколений общество переходит в состояние «зеленого кода».
В обществе могут создаваться множественные сообщества с параллельными иерархиями, большинство из которых не будет протестными.
Взгляды разных общественных групп в т. ч. на травлю могут значительно отличаться. Эта разнородность, на фоне общего равнодушия, может привести к тому, что в обществе могут локально появляться системы, стремящиеся к оранжевому, красному, зеленому или коричневому коду.
Насилия, абьюза может быть много (хотя это не обязательно), но общество его оценивает равнодушно-отрицательно. На уровне детского коллектива большинство готово признать, что травля это не хорошо. Но некоторые дети все же становятся жертвами.
Не все понимают, что такое травля. Просто все привыкли к тому, что оскорбить соседа по парте, обозвать, посмеяться — ну бывает. В желтом секторе существуют возможности «мягкого абьюза», когда норма — подшутить, подколоть, удивление от того, что это обидно. Фи, слабак!
Мелкие формы агрессии вросли в быт каждого. Это скорее последствие низкой социальной и психической культуры, но не вселенское зло.
Если вы попали в школу в желтом секторе, можете считать что вам повезло)))
В желтом секторе очень много зависит от дальнейшего вектора развития коллектива. Здесь еще сильны принципы, которые может заложить лидер, учитель, родители, старшие наставники.
Правовое поле работает, (хотя и со всеми ограничениями присущими этому полю).
Кто становится объектом травли.
· В первую очередь люди с низкой сопротивляемостью.
· Резко отличающиеся от локальной среды, особенно если среда агрессивна. Труднее всего приходиться детям с инаковостью.
· Провокаторы («тихушники») не проявляющие агрессию открыто, но провоцирующие конфликты
Способ избежать травли.
· Для родителей — Поднимать сопротивляемость ребенка. Укреплять доверие к себе.
Для того, чтобы не стать жертвой, надо обладать набором определенных качеств, и навыков, стойкостью и умением ориентироваться в ситуации. У тех, кто уверен в себе, обучен навыкам физической и словесной самозащиты, меньше шансов стать жертвой травли инициированной равными по статусу.
У тех, кто осведомлен о своих правах и умеет их отстаивать, меньше шансов столкнуться с травлей от руководства.
По сути, вся словесная самозащита — про то, как устоять и чувствовать себя комфортно в желтом секторе.
Массовое развитие в детях внутренней стойкости против агрессии здесь — важная работа против разрастания ее до красного сектора и возможность выхода в зеленый.
· Для детей — обращаться за помощью к родителям, системе, в правовое поле.
Пример. Один ребенок обозвал другого, тот сильно обиделся. Это повторилось несколько раз. При обращении к учителю конфликт не только исчерпали, но и научились новым навыкам общения. В том числе и что говорить, когда оскорбляют, как реагировать на дразнилки.
· Покинуть локально агрессивную среду, если агрессия превышает возможности или становится опасной для здоровья.
· Для провокатора — только активная работа над собой, возможно с помощью специалиста.
Отличительный признак этого сектора — готовность системы без давления на нее решать проблему, если на нее указать, но система еще не готова сама видеть и решать проблему.
Казалось бы, что тут страшного? Но в «социальном светофоре» есть одно правило.
Если ничего не делать, включается закон энтропии. И каждый раз мы спускаемся на более агрессивный уровень.
(Именно это понимание привело нас к тому, что формирование навыков личной психологической защиты — только первая ступень и не решает всю проблему).
Но если происходит попустительство, то дальше вступает закон энтропии и ситуация ухудшается.
Оранжевый сектор.
— Отличительный признак этого сектора — неготовность системы признавать и решать проблему без давления на нее извне.
— насилие не воспринимается как норма, но часто говорят, что его нет. Затираются улики, учителя или служащие не делают ничего, иногда оправдывают насилие. Система пытается скрыть нарушения. Обычный ответ — « Переходите в другую школу».
— Постепенно насилие все более становится неуправляемо, оно поглощает школы и коллективы как норма. Семью тоже. Насилие принимает большие масштабы — это уже не угрозы, замаскированные под шутки, а настоящая травля или избиения.
Пример. Один ребенок обозвал другого, и так несколько раз. Учитель сказала, что в этом нет ничего страшного и надо просто не так реагировать. Ребенок обратился за помощью к родителям, вместе отработали навык адекватного противостояния в словесных поединках, проговорили с учителем, о том, что важно для ребенка.
Позиция власти
Официально власть порицает травлю, но на практике обычно игнорирует и даже отрицает, до тех пор пока ситуация не становится угрожающей.
При этом как власть, так и представители части среднего звена и низов может быть даже вполне искренним противниками травли. Если эта доля нарастает, система может перейти со сменой поколений в состояние желтого кода.
Борьба с травлей идет исключительно репрессивными методами, как правило, помимо инициаторов наказываются непосредственные руководители. Такой подход заставляет систему замалчивать и скрывать факты травли, принижать уровень происходящего: «это только шутки/ игры».
Правовое поле работает при давлении на систему извне, со стороны общественного мнения и незаинтересованных в конфликте властных структур.
Идеология.
На официальном уровне провозглашается «будь как все» (т.е. не создавай проблем власти). Неофициальные исходящие сверху нормы сращиваются с официальными: «стучи, а верх разберется».
Неофициальные нормы идущие снизу, как правило становятся протестными («не стучать, разберемся сами без власти») и связаны с зарождением и развитием альтернативных иерархий.
Основной посыл «надо быть как все» — коллектив, большинство выше человека. Если ты не можешь вписаться — дело в тебе. Есть правила группы, например, стыдно быть немодным или сильно умным, или не очень богатым. Детям с явной инаковостью, еще сложнее.
Иногда вырабатываются даже правила чести, «понятия» которые работают тем строже, чем больше в системе насилия.
Но если эти правила по началу и работают, то сам вектор на одобрения насилия, даже в малых дозах чреват не только тем, что в принципе, жить не очень комфортно, но и что он становится неуправляемым.
Если же власть пытается укрепить позиции, наращивая ксенофобию, временно сплачивающую общество, система постепенно утрачивает веру в правила и переходит к красному и черному сектору.
Состояние общества.
Здесь еще нет системной травли, но ее зачатки присутствуют. Их надо гасить обязательно!
В обществе неоднозначное отношение к насилию. Есть понимание того, что кто-то имеет право сильного. С одной стороны оно осуждается, с другой — начинается игра «да но», когда выставляются условия, что надо сделать, чтобы не смеялись/не приставали/не били.
На примере одобрения необходимости армии — это травля «очкариков» и негласное одобрение общества «надо быть сильным защитником, это школа жизни». На примере школы это наиболее частый вектор развития подростковых групп. «Ну, он у вас какой-то не такой, раз с ним не дружат».
Здесь врагами нормального, здорового отношения являются укоренившиеся в сознании нормы:
· на малозначительные выпады в формате абьюза и газлайтинга обижаться нельзя. Иногда это даже для пользы, стимулировать. Или шутка. Или все привыкли.
· На этой стадии в бытовом плане расцветают все учения про то, какой должна быть жена. Такой уровень приспособленчества еще. Надо приспособиться и быть удобной. И в школе, и в семье.
В этом секторе насилие зачастую не воспринимается всерьез, ему находятся оправдания, существуют попытки контроля, чтобы формы недопустимого общения не вышли за границы — чаще это беседы, например, что бить девочек нельзя, самоконтроль группы «мы только прикалываемся, но никогда не бьем». Или вызов родителей зачинщиков в школу, который приводит к разрешению ситуации. Есть видимость контроля ситуации при низкой психологической культуре.
Часто эта стадия от желтой отличается попустительством со стороны руководства и негласным одобрением насилия как правила — надо быть сильным, надо быть умным, надо быть общительным, надо быть успешным, надо быть популярным.
Такой общественный лифт, кто не уехал — сам виноват.
Такое создание конкурентной среды, усугубляет вероятность развития конфликтов переходящих в травлю. Жертвами становятся как аутсайдеры, так и те, кто оказался на вершине.
Кто становится объектом травли.
· Умеренному иерархическому насилию подвергаются все, но собственно объектами травли становятся те, кто нарушает неписанные правила, а также те, кто не способен к сопротивлению в рамках этих правил.
· Установка «быть как все» часто приводит к тому, что накопившаяся в обществе на всех уровнях агрессия яростно сбрасывается на любого, кто хоть чем-то отличается.
· Могут складываться ситуации, когда травле подвергается человек, нарушивший неформальные правила альтернативной (протестной) иерархии.
· Сложность решения проблем легитимными способами приводит к феномену «травли за справедливость» направленной снизу вверх, но не на систему в целом, а на отдельных ее представителей. Своеобразный «индивидуальный террор». При этом часто объектами этой восходящей травли становятся не те, кто проявляет наибольшее насилие к нижестоящим, а те, кого травить проще.
Способ избежать травли.
· Либо соблюдать навязанные «правила игры», либо покидать среду.
· Либо обращаться за помощью к внешним ресурсам. При этом руководство школы может более охотно пойти вам на встречу в плане разрешения конфликта «на месте», с привлечением приглашенного специалиста, медиатора, психолога, до того как вы обратились к общественному мнению (в СМИ) или контролирующие инстанции. Однако порой приходится ставить руководство перед выбором: или решение «на месте», или общественный резонанс, и официальные жалобы в контролирующие органы.
В целом здесь тоже можно комфортно существовать, повысив свой психологический иммунитет, в крайнем случае — здесь еще работают правовые механизмы и обращение за помощью ко взрослым. Внутренняя стойкость ребенка или коллектива против агрессии здесь — важная работа против разрастания его до красного сектора.
Красный сектор.
Отличительный признак этого сектора — полное отсутствие стремления у системы решать проблему, заметание следов. Система отказывается работать с нарушениями. Обычный ответ — «вы ничего на нас не найдете».
Вне зависимости от того, кто агрессор, система отказывается от любого сотрудничества и медиации, воспринимая это крайне болезненно, как покушение на свою власть.
Позиция власти
Красный сектор это тотальное право сильного, с жестко выстроенной вертикалью власти. Стремление руководства к полному контролю, ведет к стремлению создать систему тотального перекрестного доносительства.
Официально существование травли отрицается и скрывается, неофициально: насилие, доходящее до физического и сексуального, системная травля становятся частью иерархических взаимоотношений.
Следует отметить, что, несмотря на очень высокий уровень насилия, оно может не всегда повсеместно проявляться в крайних формах, доходя до физического насилия опасного для жизни.
Пример. Один ребенок обозвал другого, и так несколько раз. Учитель сказала, что в этом нет ничего страшного и надо просто не так реагировать. Далее насилие продолжалось, обращения родителей к учителю не дали результата, ребенка начали травить и в конце концов избили. Удалось восстановить справедливость в правовом поле.
Идеология.
Характерен значительный разрыв между официальной идеологией и неофициальной. Основой неофициальной идеологии становится основанное на всеобщем страхе безоговорочное подчинение вышестоящему, унижение нижестоящих, сокрытие информации о сложившейся ситуации. Как правило, но не всегда, это маскируется под маской лояльности даже не руководству, а некой идее (создающей ощущение избранности).
Активно насаждаются идеи ксенофобии, единства, коллективизма и паранойи.
Кто становится объектом травли.
Иерархическое насилие направлено сверху вниз. Объектами умеренной непрерывной травли для вышестоящих становятся все нижестоящие. Делается это для сохранения управления построенного на страхе.
Время от времени производится усиленная травля элементов среднего звена по каким-то причинам ставших или показавшегося верху неугодными. Этих же людей используют для сброса агрессии низа. Таких козлов отпущения представляют «отдельными недостатками», «пережитками прошлого» на фоне общей благодати.
Сама мысль, что кто-то выскажет вслух идею о неблагополучии всей системы, для системы непереносима.
Заостряю внимание, что речь здесь идет о системе в целом, а не только о позиции руководства.
Правовое поле
Внутри системы работает постольку, поскольку это выгодно системе. Или не работает вообще. Либо под значимым для руководства внешним давлением.
Часто победив систему на правовом поле (с помощью внешних ресурсов), объект травли сталкивается с тем, что травля не прекратилась, просто противостояние перешло в другое поле. Например, психологическое. И что для травли используется демонстративное соблюдение норм, толкуемых в пользу руководства, а работа психолога с агрессором почти невозможна — разве что по решению суда.
Состояние общества.
В красном секторе состояние общества определяется словом — атомизация.
Власть насилия держится именно на разобщенности общества. Поэтому любые объединения, даже никак не связанные с протестной активностью воспринимаются руководством с подозрением.
Страх и недоверие к окружающим, являются основой, как иллюзии сохранения индивидуального благополучия, так и основой сохранения власти и возможности злоупотреблений.
Единственным способом протеста внутри системы находящейся в красном секторе помимо эмиграции (в т. ч. внутренней, порой доходящей до суицида!), становится индивидуальный террор, осуществляемый как отдельными личностями, так и крайне небольшими (2, очень редко 3 или больше человека) объединениями. Собственно он возможен и в оранжевом и даже в желтом секторе. Но на самом деле относительно редок и не приводит к крайним формам насилия (вплоть до физического насилия и масс-шутингов). А в красном секторе это единственная возможность, если не прибегать к внешним относительно системы ресурсам.
Распространенное убеждение — жертва сама виновата. Обвинять также могут семью ребенка, Интернет, или СМИ, не признавая насилие (в том числе физическое!) как норму, но находя оправдания для себя.
На уровне семьи в красный сектор попадают на почве декриминализации побоев. Почему ты не ушла? — спрашивает общество.
Именно сектора из этого истории (когда требуется юридическое вмешательство) чаще всего попадают в СМИ.
Кто может стать жертвой?
· Жертвой становится кто угодно, здесь невозможно просчитать, как влиться в коллектив, ни какие навыки общения не гарантируют хорошего отношения.
Ошибкой действий в красном секторе является попытка исправления себя, попытка договориться. Это только показывает слабость, приспособленчество и разжигает новый виток агрессии.
Способ избежать травли.
Его нет. Можно лишь несколько снизить вероятность стать ее объектом.
Собственно это справедливо для любого сектора. Но, если в желтом, и тем более в зеленом, соблюдая определенные правила можно снизить эту вероятность до минимума, то в оранжевом гарантий уже нет, а в красном риск стать объектом травли очень велик вне зависимости от выбранной линии поведения.
Снизить вероятность травли можно несколькими способами:
· Либо встраиваться в иерархию.
· Либо иметь внешние по отношению к системе ресурсы, которые могут оказать на руководство значимое для него давление. В этом случае человек может избирательно исключаться из части насилия (сохраняются формальные элементы, либо наоборот).
· Пытаться идти на уступки, откупаясь от системы. Тупиковый путь, приносящий лишь временное облегчение.
Устойчивость и динамика системы.
Система изначально неустойчива. Она становится устойчивой, если чрезмерное неконтролируемое насилие невыгодно власти, и она борется с этими выхлопами хотя бы на формальном уровне. Если обществом вырабатываются неофициальные правила поведения (понятия), порой очень жестокие, но все же позволяющие сдерживать насилие на определенном уровне, и власть разделяет эти понятия, спустя несколько «поколений» система может смягчиться и перейти в состояние оранжевого кода.
Однако если власть сама не собирается устанавливать, или нарушает эти правила, либо не обладает достаточными возможностями или волей для их насаждения, система сползает в область черного сектора.
Консолидация общества может приводить к взрывному протесту, доходящему до бунта, но, как правило, руководство этого не допускает. Чаще это происходит в черном секторе.
Полная смена руководства может привести к возврату в желтый сектор, частичная — в оранжевый или коричневый.
Что делать?
· Родителям.
Если школа находится в красном секторе, воздействие на агрессора может быть только в правовом поле. Но, даже если речь не идет об уголовных преступлениях, необходимо обязательное обращение в контролирующие органы, СМИ, и соцсети для создания большой общественной кампании с перепостами, Чтобы оказать мощное давление на контролирующие органы.
· Общественным деятелям и организациям.
Что касается общественной работы — необходимо создавать четкое общественное мнение, что так нельзя. Разъяснять детям, родителям и учителям, что такое травля, при каких условиях она возникает, как с ней бороться.
Ее задача — скорее выйти в более здоровые общественные отношения. Возможные методы:
— травить становится не выгодно «плохо, больно, нельзя» участники не понимают. Если травля уже началась, не работают «уроки добра». Но правовые механизмы, тут еще есть, на них и нужно опираться: заставить выполнять нормы закона, поместить в рамки.
Например, когда ситуации подробно разбираются в СМИ, а пострадавшим идет широкая общественная поддержка.
Никакая история про то, как можно сделать личность более устойчивой к ситуации тут невозможна. Но тут мы опираемся на «последний козырь» — возможность поставить агрессора на место в юридическом поле.
Хуже если общество ушло в красный сектор. Жестокость воспринимается как норма не только агрессорами. Часто их родители тоже признают их право, как право сильного.
Из жизни. «А ты знаешь, где я работаю?» ответила одна мама учителю, когда ее вызвали из-за беспредела сына.
Конечно, на «красный цвет» сильно влияет классовое расслоение и общее ощущение «безнадеги», особенно в малых городах. Когда травля — это и развлечение, и «каждый свою нищету враждой вымещал на соседе».
Только консолидация отдельных усилий, может кардинально изменить ситуацию. Для изменений ситуации здесь очень важна роль общественных организаций.
Например, создание единой карты насилия с возможностью экстренной помощи, понимание, в каких школах или регионах эти процессы системны, создание прозрачных социальных лифтов, выход из «безнадеги».
Если правовое поле не работает — например, школа «зачищает» следы, так, что юридических оснований нет, выставляет виноватым жертву, мы входим в черный сектор.
На уровне семейного насилия — эта история о том, что дела о побоях вовсе не возбуждаются, самооборона воспринимается как преступление и т. д. фактически при разрушении правовых институтов.
Основное правило красного сектора — если ничего не менять, рано или поздно он станет черным! Если мы опираемся только на правовые институты при попустительстве общественной работы с насилием, рано или поздно они перестанут работать.
Черный сектор — когда травля, насилие, стали нормой без возможности разрешения ситуации.
Пример. Из СМИ. 8-летнего мальчика довели до самоубийства родители агрессора, подключившиеся к травле (будучи высокими чинами в органах).
Правовое поле в черном секторе не работает, даже под давлением общественного мнения, и внешних сил.
Особенно это история о правовой незащищенности видная сейчас в закрытых сообществах, спецшколах закрытого типа, системе закрытых учебных заведений, откуда в СМИ просачиваются новости о насилии и суицидах.
В первую очередь в закрытых учреждениях, потом везде.
Позиция власти.
Как и в красном секторе, это тотальное право сильного, но уровень контроля со стороны власти, как ни странно, снижается. Власть контролирует лишь группу приближенных, которым дается карт-бланш на любое насилие, чтобы удержать контроль в области данной «на разграбление».
Идеология.
Крайне демагогичная или отсутствует.
Состояние общества.
Снижение контроля, при высоком уровне насилия, может привести к созданию объединений, конкурирующих за локальную власть, либо консолидации общества на основе протестных настроений. Что может привести как к нарастанию системного насилия, так и, при разложении системы, к ее распаду, на ряд конкурирующих систем, или полной смене руководства.
Это может перевести систему либо в усугубление насилия в черном секторе (рост насилия и беззакония), или красном секторе (рост насилия при одновременном росте контроля, на основе идеологии), либо в желтый связанный со снижением системного насилия.
Устойчивость системы.
Система может устойчиво существовать довольно долгое время, при постепенном снижении уровня насилия. Однако по мере смены поколений, и накопления нетерпимости к насилию и беззаконию, общество может перейти в оранжевый сектор, что случилось в 53 году, например, если гооврить о глобальных системах.
Что делать, если ситуация в школе развивается по законам черного сектора?
Никакие истории про то, как можно сделать личность более устойчивой к ситуации тут невозможна, наоборот, неугодным становится гораздо тяжелее.
Только широкий общественный резонанс. Иначе «бить в набат». подключение всех возможностей выхода в правовое поле (и то не факт, что в этом случае оно будет стремится к справедливости).
Необходимо объединение экспертов и общественных организаций, занимающихся этой проблематикой. Широкая общественная работа на всех уровнях.
Коричневый сектор — псевдозеленый.
Вернемся к зеленый сектору. Он базируется на четырех принципах.
Уважение к личности, равенство, зрелость и правила.
Если мы пропускаем хотя бы один из этих принципов вместо зеленого мы попадаем в коричневый.
Признаки коричневого сектора.
Борьба со злом при низкой психологической культуре.
Все говорят о том, что насилие плохо, внедрено много мер по противодействию ему.
Эти методы и решения не системны и опираются на резонансные события, порождающие параноидальные настроения пи низкой культуре:
Отсюда:
— В обществе сильны идеи защитить всех методами опеки — контролем, слежкой, ограничениями во вредной информации.
— Сильны принципы воспитания добром в идее правил поведения, которые гарантируют защиту. Если ты хорошая, то к тебе будут относиться хорошо и ничего не случиться.
— Происходит смешение понятий. Например, борьба с сексуальным насилием превращается в борьбу с сексуальностью и осуждение секса.
— Сильны принципы запретов во благо, существует миф о том, что информация об агрессии может порождать агрессию.
Часто здесь не признается возможности здорового проявления силы, например не хорошо зарабатывать больше остальных, надо изъять (знакомо?). Адекватное проявление силы приравнивается к насилию и ставиться под запрет.
Важно! Дети воспринимаются как слабые и беззащитные, которые не могут без помощи взрослых решить даже незначительные конфликты и зачатки травли, нуждаются в опеке и контроле. Понятие «психологического иммунитета» отсутствует, пропагандируется беспомощность.
Говоря аллегорией, это зло, которое на губах ангела, благие намерения, ведущие в ад.
Основная беда, которая приводит не в зеленый, а коричневый сектор — наличие резонансного общественного мнения при низкой психологической культуре. Например, все понимают, что бить детей нельзя, а как их воспитывать иначе не знают, не имеют ресурса, и мы получаем на выходе поколение, выросшее во вседозволенности.
Если шагая в зеленый сектор:
Мы пропустили пункт «равенство». Общество стремиться быть детоцентрированным, все делается для детей, они под защитой и опекой. Любое насилие над детьми осуждается крайне строго, часто не разбирая, кто виноват и было ли преступление в реальности, показания слепо принимаются на веру.
Фактически ребенок может нажаловаться на учителя просто так и его уволят.
Что делать?
· Создавать четкие правовые институты равенства перед законом всех, бить нельзя не только детей, но и мужчин и женщин. Никого.
· Создание границ и правил для детей и всех остальных, различать понятия силы и насилия. Нет, домашняя работа — это не насилие (если не весь дом на ребенке), нет, если мама не купила игрушку — это не насилие. Врать нельзя. Да, есть слово нельзя и слово надо. У моих знакомых был случай в лагере, когда один ребенок терроризировал весь коллектив, а педагогам грозил прокуратурой, звонил по горячей линии и жаловался на нарушение прав ребенка, иницировав в конце концов проверку. К счастью лагерь был действительно хороший и продолжал работать после всех жалоб.
Если мы пропустили пункт «уважение к личности», любые выкрики о недопустимости насилия разобьются о нежелание вникать в ситуацию. Да, учитель виноват, что ударил ученика, несомненно. Да, то, что ученик долго, несколько лет говорил гадости и терроризировал весь класс — не причина (но важно обозначить это как психологическое насилие).
Но чтобы не зависнуть в пустых лозунгах, важно найти мужество в обществе уметь работать и с жертвой и с агрессором, для коррекции и его внутреннего мира. Иначе мы не увидим, где спасаем жертву, а где — не слышим ее. Это и есть системная работа без ярлыков всегда-агрессор, всегда-жертва.
Если пропускается пункт «зрелость», все лозунги о экологичном общении ведут общество к психологической незрелости. Фактически это будет приводить к тому, что ничего нельзя сказать, чтобы не уязвить чувства другого. Очень много вокруг понятия «психологическая травма», оно употребляется там, где не нужно, где ее нет. Поколение с «хрустальной психикой», например часто требует запретить произведения литературы, просто потому что трактовки насилия в них ущемляют чьи-то чувства. Во многом это ведет к разрыву социальных контактов, так как все время кто-то уязвлен.
Надо отметить, что многое из сказанного притесняемыми будет приводить не к перемирию, а к ответной агрессии. Рекламная кампания «Пересядь с иглы мужского одобрения на его лицо» — явный пример тому. как ценность силы каждого заменилась обесцениванием и нагнетанием агрессии.
Если пропускается пункт «правила» законы перестают работать.
Например, есть законодательное решение, что нужно принимать детей с ограниченными возможностями в общеобразовательных школах, это правильно. Но нет правил, школы тьютеров, механизмов внедрения инклюзии в одной из школ, но ей навязывают зачислять таких детей при неготовности кадров. Что происходит? И им, и другим становится только тяжелее вместе, фактически закладывается основа для агрессии и травли.
Если нет правил в семье, при осуждении насилия — это вседозволенность.
В школе — линчевание неугодных.
В обществе — осуждение невиновных по резонансным статьям. А нет правил, законов, есть резонанс. Или создание псевдоархитолерантной среды, где большинство становится бесправнее меньшинства.
Отличительный признак этого сектора — система сама увидела проблему, но решает ее неумело. Внутренняя стойкость воспринимается как насилие. Беззащитный внешне тут безапелляционно прав не обосновывая причины. Сила и возможность самостоятельного решения проблем у ребенка априори не признается.
Какие меры воздействия с несправедливостью могут быть тут? Общее правило — создать резонанс, кто первый побежал, того и тапки.
На что больше всего похожа жизнь в коричневом секторе внешне? На зеленый.
А по сути? Это первая ступень для попадания в оранжевый сектор, фактически его зеркало, только более лицемерное и лживое, когда под соусом борьбы со злом преподносится новое зло. Коричневый сектор всегда переходит в красный и черный, только большая работа общественных институтов, повышение культуры, образования и смена элит, руководства может перевести его в зеленый. На уровне семьи это в большинстве случаев развод.
Что делать, чтобы не попасть в коричневый сектор?
Неукоснительное соблюдение всех четырех правил регулирования зеленого сектора: уважение, равенство, зрелость, правила (и законы).
Именно это и есть основа работы здоровых общественных институтов.
Заключение.
Любая общественная работа с насилием — это механизмы прихода в зеленый сектор. Потому что здоровые отношения возможны только там.
Итак, переход на уровень ниже происходит автоматически, если ничего не менять.
Как подниматься по социальному светофору каждому из нас?
-Психологическая культура, ценность каждого, себя, работа с границами
-Принятие своей инаковости, понимания того, что мне лучше
-Готовность менять сложившийся коллектив, правила, если они некомфортны либо сменить коллектив
Как подниматься по социальному светофору для систем и организаций?
-Совместная работа правовых и общественных институтов
-Пропаганда толерантности и уважения к инаковости,
-Пропаганда ценности каждого
-Информирование о недопустимости насилия на всех уровнях
-Здоровые психологические границы, минимум травматизма.
-Повышение психологической культуры как учителей и учебных заведений в целом, так и внутри семьи.
-Отсутствие карательной системы решения проблемы, готовность к детальной работе со всеми участниками.
— адекватные инструменты взросления и ответственности для детей.
Свежие комментарии