«Искусство не может заставить прыгнуть с крыши»: уральский психолог — о вреде аниме для детей

«Искусство не может заставить прыгнуть с крыши»: уральский психолог — о вреде аниме для детей

Недавно мы публиковали колонку Ольги Ананьевой о собрании для родителей школьников, на котором специально приглашенный эксперт рассказывал, чем опасно для подростков увлечение аниме или другими субкультурами. Родители поняли из его выступления, что аниме может негативно воздействовать на сознание детей через так называемые образы-закладки и провоцировать на нехорошие поступки.

Психолог и специалист по детской безопасности Анастасия Беренова призналась, что после этой публикации ее завалили вопросами о том, действительно ли воздействие аниме может быть таким, каким его представили на собрании. Публикуем колонку Анастасии на эту тему.

Социальные сети не на шутку взбудоражили новости о выступлениях в школах.

И родители испуганно верят — [рассказам] про аниме, которое может стимулировать определенные действия, про агрессию, которая разжигается контентом.

Хотя, к счастью, большинство родителей отнеслись со здоровой долей иронии.

Попробуем разобраться, в чем же действительно причина страха.

Основная проблема тех, кто боится социальных сетей и воздействия контента, — смешение причины и следствия.

В феврале мы опросили подростков на тему того, какие опасности их волнуют. И ничего удивительного в ответах не нашли — на первом месте проблемы в школе, непонимание со сверстниками, далее — непонимание в семье. Эти же факторы подтверждают и психиатры, которые работают с подростковыми депрессиями: большинство суицидальных рисков имеют корни в семье, правда, добавляют сюда еще один фактор — отсутствие перспектив и экономическая ситуация. Увы. Чем дальше от больших городов, тем это очевиднее.

Проблемы детей, душевный дискомфорт не начинаются в Сети, а продолжаются или разрешаются там. Да, да, даже разрешаются.

Есть мнение, что если на страничке подростка много информации о самоубийстве или просто депрессивного контента, то надо быть настороже. Да, но! Это очень хорошо, очень, что у него есть возможность высказаться, написать: «Мне плохо». Настороже надо, конечно, быть, но, не будь Сети, все те же процессы в своей голове он крутил бы в одиночку и не всегда, вероятно, мы, взрослые, могли бы это заметить. Рассказанное горе уменьшается наполовину — и это применимо к интернету тоже. А вот возможность заметить — еще лучше. Поэтому совет интересоваться жизнью своего чада применим во все времена. Не взламывать страничку, не читать переписку, а именно интересоваться искренне тем, что он выкладывает, — большой пласт доверия.

Но вернемся к аниме и другим видам искусства. Да, да, расскажу очень банальную вещь: аниме — это продукт мультипликации. Он может нравиться или нет, так же как и другие мультики могут нравиться или нет, но это так. И искусство не может быть и не бывает ориентиром для поступков. Прыгать с крыши, не хотеть жить, выпивать и курить искусство заставить не может. Люди совершают рискованные для жизни поступки в аффективных состояниях, депрессиях или при посттравматических расстройствах (есть даже такое понятие, как адреналиновый риск), люди уходят в зависимости, потому что им плохо в реальности. Таким образом, негативный якобы контент не может быть причиной, но может быть выбран вследствие определенного настроя. И даже это не страшно. Наоборот, часто, увидев переживания героя и его тоску, подросток чувствует, что он не одинок, видит, что его переживания не единичны.

Более того, никакое совершенно искусство не ставит задачи воспитания, иначе это не искусство, а социальная реклама. И выдуманная позитивная иллюзия отвергается не просто так: подростки живут не вне реального мира, они прекрасно видят и несправедливость, и жестокость, и многомерность того, что происходит. Они хотят и готовы думать и рассуждать.

Вот и важно научить их критическому восприятию того, что они видят, а не помещать их в искусственный мир, изолировать.

Кроме того, интернет — это еще и будущее. Научить им пользоваться, извлекать плюсы — важная задача, часть жизненного успеха.

Что мы, родители, можем сделать?

1. Интересоваться. Искренне интересоваться жизнью ребенка. Можно вместе с ним посмотреть, в конце концов, и аниме. Заодно убедитесь, что все не так страшно, а может, посоветуете ему посмотреть что-то из высокохудожественных аниме.

2. Следить за реальными признаками эмоциональных нарушений у подростков: постоянные спады настроения, постоянная безликая мимика, замкнутость, утомляемость и т. д.

3. Говорить на важные для него темы, говорить о смерти, жизни, проблемах, сексе, о том, что важно и волнует, о том, что сложно переживать в одиночку, что выходит за рамки школы и оценок.

4. Понимать причины зависимости. Не всякое долгое нахождение в Сети — зависимость. У нее есть все-таки отличительные признаки: нахождение в интернете становится больше чем реальностью или вовсе возникает на фоне дезадаптации. И тогда опять — вина не интернета, а того, от чего ребенок сбегает. Что ему так невыносимо? И какой опыт и качества он получает в альтернативной реальности? Понимание этого даст возможные способы решения. Возможно, и правда, зависимость формируется на фоне отверженности в классе. А куда еще идти, если в реальности плохо?

5. Учить детей справляться с тяжелыми чувствами и переживаниями. [Говорить с ними о том] что вы тоже проживали тоску, гнев, отверженность, вам было плохо. Что вы с этим справились и даже завели семью и детей.

Искренний, интересующийся родитель может сделать для безопасности ребенка гораздо больше, чем любой запрет. Нет, даже не так — любой запрет вредит безопасности. Подростки будут находить обходные пути, они будут держать в себе больше переживаний, они будут вести тайную жизнь, научатся манипулировать и обманывать. Вот, собственно, и все, что делают запреты.

Ну и напоследок. XXI век. Россия. По данным Росстата, 22,6% россиян не имеют доступа к центральной канализации. По данным «Лиза Алерт», в выгребных туалетах на территории школ погибло не менее шести детей за год только по их статистике, но мы по-прежнему продолжаем винить интернет в бедах подрастающего поколения.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции. 

Читайте другие колонки Анастасии Береновой — о том, какие реальные опасности окружают школьников и как с ними бороться, почему подростки из хороших семей идут работать закладчиками наркотиков.

«У травли нет оправданий»: детский психолог — о колонке 13-летней Полины Бушуевой и реакции взрослых

«У травли нет оправданий»: детский психолог — о колонке 13-летней Полины Бушуевой и реакции взрослых

Анастасия Беренова рассказала, что нужно делать родителям, чтобы дети не пропадали в смартфонах для Е1

Колонка 13-летней Полины Бушуевой о травле в школе и о том, почему подростки уходят с головой в интернет, вызвала бурную реакцию со стороны взрослых екатеринбуржцев. Многие из них считают описанные Полиной проблемы надуманными и советуют подросткам заняться чем-нибудь полезным. Подборку их мнений читайте здесь.

А сегодня на эту тему высказалась эксперт, психолог и соавтор книг о детской безопасности Анастасия Беренова. Ранее Анастасия рассказывала о том, с какими опасностями дети реально сталкиваются на улице и в школекак учить их давать отпор агрессорам и почему родителям так важно выстроить доверительные отношения с детьми. Книга Анастасии и Максима Береновых скоро выйдет в печатной версии.

Я и сама уже писала — если ребенок проводит столько времени в Сети, может, это не зависимость, а честный выбор — там лучше, тогда вопросы уже к реальности, почему же она такая плохая? Нет, я вовсе не ругаю все школы и школьную жизнь. Но давайте будем честными — кому-то в этой среде лучше или хуже, у кого-то в классе есть понимание, а у кого-то — нет.

Виноват ли в этом сам человек? У каждого своя способность психики реагировать на стресс, у каждого своя способность включаться в коллектив. Конечно, эти навыки можно тренировать, можно научить подростка принципам словесной самозащиты (и нужно), но заставить человека соответствовать чьим-то ожиданиям — начало насилия.

А вот что касается реакции внешней среды — когда от сверстников льются насмешки, когда можно избить, когда учителя закрывают на все глаза — это уже травля, и говорить, что пострадавший каким-то правилам не соответствует, все равно, что говорить «надела короткую юбку». У травли нет оправданий. И история про то, что плохого человека можно побить, — очень подлое оправдание насилия.

Почему я говорю — человек, не подросток, не ребенок? Представьте, что колонку бы написал взрослый человек. Что ему плохо на работе, коллектив смеется над ним. Дома муж интересуется только зарплатой (поэтому сложно рискнуть и сменить работу) и нет близости и понимания, а в интернете есть какая-то отдушина. Возможна ли такая ситуация? И в реакции на нее также проявились бы все токсичные детали людей в «белом пальто». Они посоветовали бы жить правильно. Они осудили бы за слабость и неспособность дружить с коллективом. Ткнули бы, что сама виновата, что не выстроила отношений с семьей. И что все это дурь. Может, посочувствовали бы — это хорошо.

Знаете, что лично для меня самое раздражающее и невыносимое в ситуации травли? Нет, не поведение агрессора, не слабость жертвы. А толпа наблюдателей, которые знают, как надо. Золотое правило: если человек написал о душевных переживаниях, ему важно понять, что он не один и его слышат. Всякое обвинение, советы, осуждение — фактически разогрев общества, признание права на насилие, позиция «ты не такая, раз тебе плохо, твои ценности — ерунда, я знаю, как тебе жить». Все это тоже насилие, психологическое. И поддерживая его, все общество загоняет себя в тупик. Запрет на слабость лишает всех нас реальной силы.

Я недаром не пишу тут про подростков и взрослых: проблемы детей — всего лишь частный случай. Он показывает, что у нас в обществе нет здоровой, адекватной реакции на рассказ о проблемах человека. Любого.

Подростки — это частный случай большой проблемы общества, считает психолог

Но вернемся к подросткам.

Чем они так насолили, что на признание о том, что им трудно жить, столько негатива, ненависти, зла? В худшем случае звучит и вовсе между строк «мне было плохо, пусть и тебе так будет».

На самом деле мы живем в чудовищной эпохе инфантилизации. Детство гипертрофированно растянуто. И страдают от этого как раз таки подростки. Кроме школы, часто их жизнь никак не проявлена. Хорошо, если у подростка есть круг общения, интересы вне школы и ясна будущая профессия. В остальных случаях вокруг них только оценки. Добавим к этому моду на тотальный контроль над жизнью ребенка и получим весьма неутешительный результат. Да, кстати, подростковые депрессии существуют, и это не блажь, а заболевание, которое требует коррекции.

О чем вы разговариваете с ребенком, идя из школы? За что хвалите? Когда я спрашиваю на лекциях, за что хвалите, большинство родителей хором говорят: «За оценки». Хорошо, говорю, а как вы думаете, какие комплименты они ждут от вас? Тишина.

Поэтому по пунктам, что можно действительно сделать для них:

1. Искренне интересоваться жизнью ребенка. Ни в коем случае не отмахиваться от рассказов о том, кто кого обижает. И начать эти разговоры лучше задолго до подросткового возраста, чтобы в семье был фундамент доверия. Разговоры об оценках лучше заменить вопросом «Что было интересного?». Если предмет важен, а оценки не радуют, ищите другой вход в этот пласт знаний. Может, книги не из школьной программы? Может, кружок по физике? Может, практика в агентстве дизайна вместо черчения?

2. Про заработок. Подростки, кстати, очень любят подработки. Это еще один миф об их лени. Можно вовлечь их в волонтерство, я знаю много тех, кто не просто увлечен, но и гордится этим — ведь социальный статус тоже повышается. Только не надо начинать с историй «посиди-ка на кассе». Подработка должна быть не наказанием — «пусть знают, как тяжело родителям», а реально полезной практикой для будущей жизни.

3. Что делать, если подросток ничего не хочет? Значит, не нашли то, что действительно интересно, не заинтересовали. Возможно, его тип интеллекта просто не реализован в школе. Например, у него «натуралистический» тип интеллекта (из классификации Л. Петрановской — способность легко находить общий язык с животными и природой. — Прим. ред.), полезный сто лет назад, но не востребованный сейчас. Найти решение, если захотеть, можно. Чтобы увидеть это, важно смотреть на подростка без ожиданий и минуя свои представления о хорошем и плохом. Тогда, возможно, станут видны таланты.

4. Что касается интернета, то тотальный контроль и запугивание страшилками из Сети только вредят и подростку, и отношениям в семье. Старайтесь выстроить критическое мышление у ребенка, не следить за ним, а интересоваться его жизнью, выстроить доверие. И ни в коем случае не читайте его переписку! Не удивляйтесь потом, что в минуту грусти он приходит не к вам, а к друзьям из интернета.

5. Ну и напоследок. Травля и насилие недопустимы. Дайте понять ребенку, подростку, что это плохо, что он вправе рассказать о происходящем, если с ним случилось это. Что насмешки, бестактные комментарии, угрозы — все это зачатки травли, их важно и нужно пресекать. Научите способам словесной самозащиты, как постоять за себя. И дайте понять, что, если в классе невыносимая обстановка, это не его вина и из такого коллектива можно и нужно уходить, если ничего не помогает. А зачем находиться 11 лет там, где плохо?

Ребенок меняет школу: советы психолога

Ребенок меняет школу: советы психолога

В новый коллектив, будь то группа во дворе или школа, войти всегда сложнее, чем во вновь создаваемый. Почему? Да потому, что внутри группы уже есть правила, отношения, роли.

Текст: Анастасия Беренова, психолог,  для журнала «Шпаргалка»

Оценить сложность включения в новый коллектив можно по нескольким параметрам:

Насколько его ценности совпадают с вашими? Парню с окраины сложнее включиться в коллектив элитной школы, как и наоборот.

Насколько самому ребенку хочется включиться? Если, например, смена школы произошла из-за вынужденного переезда, развода, сначала надо восстановить равновесие внутри. Ребенку, который сам рвался в новую школу, будет куда проще.

Какие идеи и ценности в новом коллективе? Можно поговорить с родителями, учителями заранее. Как решаются вопросы ранга и иерархии? Учитель всегда прав, потому что учитель или создал авторитет, основанный на реальных делах? Есть ли в школе прессинг учителей администрацией? Немаловажным станет при переезде и вопрос психологического комфорта: как принято решать конфликты, есть или нет травля, занимаются ли ее профилактикой. Да, и идеологию не всегда можно оценить. Думали, в школе культ знаний, а в итоге – споры за модные шмотки. Но, к счастью, и наоборот бывает. Например, я сама меняла школу ребенку после первого класса. И вот что меня привлекло:

— слова учителя «Нет плохих детей, надо искать подход», «Кто травит других в классе, нуждается в помощи сам. Мы всегда находим, чем поддержать»;

— в школе все здоровались со всеми. Абсолютно;

— чистые туалеты с кабинками на замках. Да! Уважение к границам и интимному стыду детей очень важно. Кстати, забегая вперед. Ребенок быстро вписался в коллектив. Удивительно, но в первом классе лицея адаптация шла куда хуже.

И все же, как поддержать сына или дочь при смене школы? Что делать? Многое зависит от внутренних качеств ребенка. Если он «тихоня», можно сходить на консультацию к психологу.

Если ребенок имеет особенности, обязательно скажите об этом учителю. Какое решение он предложит, найдет ли подход или даст совет? Ни в коем случае нельзя стигматизировать психические особенности. В этом случае учитель все спишет на банальную невоспитанность и будет ругать, а при инциденте не будет знать, что делать.

Если ребенок чем-то рьяно увлечен, уточните, востребовано ли это. Очень важно чувствовать свою ценность. Когда ребенок только включается в новый коллектив, обязательно интересуйтесь у него, как дела, с кем дружит, что нравится.

Наблюдайте, как ребенок приходит из школы. За его настроением, активностью. Иногда стоит задуматься при виде синяков или испорченных вещей.

А если все в порядке и надо просто привыкнуть — продумайте, как поддержать его. Часто помогают стабильный режим, ресурсные творческие занятия.

Кстати, в коллективы с линейной иерархией встроиться гораздо сложнее – это когда есть один маркер успешности, например, рейтинг оценок, и все вовлечены в гонку за первенство. Если же иерархии не линейны, есть разные направления, где можно проявить себя, есть ценность творчества – такие системы легче впускают новичков и гибки к приятию инаковости.

Общее правило: где нет травли, там новичку легче. Поэтому вдумчивый родитель должен изучить, что это за явление, как его определить и профилактировать (тоже можно!). Ну, и в заключение. Для включения в новый коллектив иногда достаточно ритуала – например, организовать чаепитие и позвать всех, потому что беседа за чаем порой сближает куда лучше, чем многочисленные тренинги.

Что делать, если ваш ребёнок столкнулся с травлей

Что делать, если ваш ребёнок столкнулся с травлей

Что делать, если ваш ребёнок столкнулся с травлей

Автор: Беренов Максим, основатель  Школы безопасности Максима Беренова отрывок из книги «Безопасность ребенка, подростка. Жизнь без страха»

Вот что пишет об этом сам автор:«В этой заключительной главе «словесной самозащиты» я подготовил небольшой материал про травлю или буллинг. После первого выхода электронной версии книги нашу школу безопасности буквально закидали письмами с вопросами о том, что делать, если профилактика травли уже не поможет? Я вместе с женой, психологом и соавтором части программ, стал собирать информацию – как реальные примеры и решения, так и описания схем ситуаций насилия. С учетом моей любви к комплексному подходу, материал получился огромный и вышел за пределы локального вопроса – затронув совершенно разные аспекты от групповой динамики, до юридических схем. Но пока книга еще собирается, чтобы не терять время, я решил разместить краткое резюме собранного материала, приведенного в виде схемы действия».


Профилактика травли

 Со своим ребенком

Объяснить, что травля — это плохо!

Как ни странно этот пункт подавляющее большинство родителей проскакивает. Каждый родитель искренне считает своего ребенка неспособным на травлю. Увы вероятность того что школьник до 12-3 лет вляпается в «травлю по незнанию» достаточно велика.

Увы, просто нотации здесь не помогут.

Поднять «иммунитет» Научить навыкам словесной и физической самозащиты.

Научить различать конфликт с которым ребенок может справится, от конфликта в котором должен просить помощи, а конфликт от травли.

Не справляется ребенок с конфликтом, если Агрессор сильнее:

— чисто физически;

— если их группа;

— если угрожает оружием (ножом, палкой, газовым баллончиком);

— если агрессор в более высоком ранге (учитель);

Научить документировать действия противников.

Записывать их действия на видео и диктофон, даже если жертвой стал посторонний ребенок, и сообщать о случившемся учителям и родителям. Конечно, если действия становятся опасны для жизни и здоровья жертвы, это важнее чем документировать. Если опасность не велика, а сил достаточно, можно разнять. Если велика, послать кого-то за помощью (это уже может заставить того, кто атакует, отказаться от своих намерений), и продолжить съемку. Если послать некого бегите за помощью сами.

Оценка опасности проходит по принципам, описанным ранее.

Если его одежду, имущество, его самого чем-либо испачкали краской/клеем, оплевали, или испортили другим способом:

Не стирать испачканное, не выбрасывать и не ремонтировать испорченное, пока не предпримет ряд следующих мер, даже если этого требует учитель.

Найти свидетелей, которые согласятся подтвердить это событие,

Снять на телефон так чтобы в кадр попал свидетель, который подтвердит дату, время и кто виноват. Если такого свидетеля нет, снять самому. обратиться за помощью к учителю, которого также зафиксировать на видео как свидетеля.

Не удалять СМС, сообщения в месенджерах, сохранять скрин экрана, видео.

 

Со школой.

Войти в контакт в учителем (в младшей школе), классным руководителем. Ознакомьте его с программами профилактики и противодействия травле, а если вопрос стоит остро — подумайте о переводе в другой класс. Будьте осторожны! Постарайтесь показать учителю, что вы ни в коем случае не ставите под сомнение его педагогическую компетенцию. Однако упирайте на то, что системные разработки по профилактике и противодействию травле появились лишь в последнее время. Что травлю проще профилактировать, чем расхлебывать последствия. В случае если он окажет сопротивление, обращайтесь к школьному психологу, директору и родительскому комитету, и подумайте о переводе в другой класс, к более восприимчивому педагогу.

Перед тем как контактировать с учителем попробуйте воздействовать на родителей одноклассников. Как и в случае с учителем напирайте на то, что травлю легче пофилактировать, чем расхлебывать последствия.

 

Как выявить травлю

Если видно, что ребенку не хочется в школу, ребенок часто плачет перед каждым выходом в школу, температурит, у него нет друзей, это еще не обязательно травля, но повод насторожиться и поговорить с ребенком. Часто дети скрывают травлю из желания быть лояльными системе или ее части. Боятся, что вмешательство родителей будет неэффективным и лишь ухудшит их положение. Боятся чрезмерно бурной эмоциональной реакции родителей. Того, что их самих обвинят во всем.

Вы узнали, что ваш ребенок подвергся травле.

  • Сохраните спокойствие сами и успокойте ребенка.
  • Окажите ему и себе психологическую помощь.

Скажите ему, что вы на его стороне, и обязательно ему поможете. Для него сейчас это очень важно. При необходимости обратитесь к грамотному психологу. Это позволит не только снять негативные последствия травли, но и выявить возможные черты характера которые делают его уязвимым: неуверенность в себе, агрессию, в т.ч. подавленную скрытую, проявляемую «по-тихому». Важно не обвинять в этом ребенка, а обозначить как проблему. Возможно, понадобится ряд занятий с психологом для ее смягчения, устранения. Занятия словесной самозащитой, боевыми искусствами.

Не менее важно обратиться за подобной помощью для вас самих. Во-первых, вы сами сейчас в стрессовой ситуации. Во-вторых, возможно выявится, что в вашем взаимодействии с ребенком, есть проблемы, которых вы не замечали раньше. Например, те, из-за которых, он не рассказал вам о травле сразу. Эта не вина ваша, а беда. И эту беду желательно проработать пока она не привела к еще большим бедам.

 

Собрать информацию и доказательную базу.

Первичный сбор информации происходит при опросе ребенка.

Но следует поговорить так же и с его друзьями, и другими одноклассниками не участвующими в травле и их родителями. Это позволяет собрать и возможно задокументировать свидетельские показания. Выявить возможных скрытых жертв травли. Настроить родительский коллектив на борьбу с проявлениями травли с возможными стратегическими целями: «вылечить коллектив», «обеспечить коллективную безопасность детей, запугав или устранив агрессора», «устранить токсичного руководителя, инициирующего или покрывающего травлю».

Как это не печально разговор со свидетелями порой приводит к убеждению, что никакой травли не было, и ребенок по какой-то причине оговорил «виновников».

В чем конкретно выражалась травля?

Т.е. идет ли речь о конфликте, имеющем реалистическую природу, или об истинной травле? Идет ли насилие чисто психологическое, или физическое? идет ли речь о порче или хищении имущества, вымогательстве, мошенничестве? Или о нарушении сексуальной неприкосновенности? Имеется ли в действиях виновников состав преступления или административного правонарушения?

Кто инициатор травли?

Учитель или ребенок. Кто его родители. Насколько он опасен.

Сколько в ней участников?

Травят только вашего ребенка или есть еще жертвы?

Если есть – объединяйтесь! Вырабатывайте общую тактику. На встречи с Администрацией школы и родителями виновников ходим только вместе. Группу родителей труднее игнорировать, обманывать и запугивать, если это произошло они станут свидетелями. Кроме того, в группе могут оказаться люди, обладающие дополнительными ресурсами: знаниями, навыками и связями. Юристы, психологи, представители правоохранительных органов, журналисты.

Увы, на этом этапе вы можете столкнуться с саботажем со стороны других родителей. В том числе в виде психологических игр: «Да но…», «Какой ужас! Эти современные дети/учителя…»

Знают ли об этом учителя и если знают, то как реагируют? Кто из учителей пользуется наибольшим уважением у детей.

Конечно, беседы с классным руководителем не избежать, но неравнодушных и авторитетных учителей можно использовать для сбора информации, как свидетелей, или как дополнительных сторонников при беседе с тем же классным руководителем, родителями и детьми.

Известно ли что-то о родителях жертв и виновников травли?

Присутствует ли у них асоциальное поведение, психопатические черты, зависимости? Имеют ли они привилегированное положение в обществе? Являются ли друзьями или родными кого-либо из учителей или администрации школы?

Последние вопросы лучше переуточнять у неравнодушных педагогов, и родителей одноклассников.

Превратить собранную информацию в доказательную базу. И написать заявления. Здесь вам поможет грамотный юрист. Попытка сэкономить во взаимодействии с системой всегда обходится дорого.

Что важно сделать:

Собирать доказательства действий агрессоров – свидетельские показания в письменном виде, если есть видеозаписи или диктофонные записи снять копии и хранить у себя. (Администрации школы и родителям агрессоров показывать только копии, в руки не давать! Заявления с изложением этих фактов, фиксировать у секретаря школы, ставя отметку на копии о получении).

При необходимости снять побои, зафиксировать телесные повреждения в травмпункте. По закону, они сообщают в правоохранительные органы.

Взять заключение у психиатра или психолога, о тяжелом психологическом состоянии ребенка. Это тоже можно расценивать как вред здоровью.

В случаях если уголовной ответственности агрессоры не подлежат (например, по малолетству), но имело место порча или уничтожение имущества, его стоимость можно отсудить через гражданский иск к родителям агрессоров. Также в случаях, когда был нанесен вред здоровью, и вы потратились на лечение. Можно также приплюсовать юридические расходы и моральный вред. Моральный вред российские суды компенсируют неохотно, скорее всего, размер его будет примерно соответствовать медицинским расходам.

 

Принять решение о своей стратегической цели. Попытаться наладить взаимодействие с администрацией школы. После этого уточнить свою стратегическую цель и добиваться ее.

  • «Оздоровление коллектива». Если речь идет о травле незнания, пробуйте.

С родителями других детей, с которыми вошли в контакт на этапе сбора информации, идите к классному руководителю. И проводите типовые действия по «оздоровлению коллектива» описанные Людмилой Петрановской. Но эта цель может быть вторичной, если надо сперва…

  • Убрать «токсичного руководителя», инициирующего травлю или попустительствующего ей.

Если это классный руководитель, с собранной доказательной базой идем к директору. Письменное заявление, как было сказано выше, регистрируем у секретаря. К заявлению прилагаем только копии документов. Оригиналы оставляем у себя. При необходимости показываем директору аналогичные заявления в надзорные органы, составленные с помощью хорошего юриста.

Если директор занимает агрессивную позицию, отказываясь идти на сотрудничество, даем ход этим заявлениям. Формируем общественный резонанс в СМИ. Но в этом случае я рекомендую подумать о переходе в другую школу.

  • Добиться безопасности детей путем запугивания или наказания (а то и устранения) инициаторов травли, и участников.

Это первая цель, если совершаются реальные преступления или правонарушения. Если есть угроза жизни, здоровью, имуществу и сексуальной неприкосновенности детей. С заявлениями составленными грамотным юристом идем в правоохранительные органы. Полицию, прокуратуру, Комиссию по делам несовершеннолетних, суд. В школу тоже придется сходить. Потому, что меры «оздоровления коллектива» все равно могут понадобиться.

С агрессорами и их родителями общаемся только в присутствии свидетелей, администрации школы, правоохранительных органов. Обязательно ведем аудиозапись. Позаботьтесь о собственной безопасности на случай, агрессоры или их родители ведут себя неадекватно, угрожают. Документируйте и подавайте заявления об угрозах в правоохранительные органы.

  • Уход из агрессивной системы.

Если перечисленные выше цели труднодостижимы, задумайтесь о переводе в другой класс, школу. Это решение, которым надо гордиться и по-своему победа, в то время, как отчаянная попытка идти против системы, имеющей большие силы, может быть и разрушительна. Тем более, что навык уходить из токсичной среды (например с плохой работы, от агрессивного супруга и так далее) и не терпеть то, что переделать невозможно – один из самых полезных, едва ли не полезнее опыта успешной борьбы.

 

Правильное решение Поддержите ребенка в ощущении победителя при любом сценарии.

НАУКА ОТПУСКАТЬ

НАУКА ОТПУСКАТЬ

 Конечно, во фразе о внуках есть доля сарказма, но тенденция налицо: дети все меньше и меньше хотят уезжать от родителей. Что можно сделать уже сейчас нам, мамам и папам школьников, чтобы они выросли самостоятельными, и где эта мера?

Давайте рассмотрим разные возраста детей и истории, которые могут помочь сложить пазл «самостоятельность + ответственность».

Стоп, стоп! Эти два слова не всегда хороши в паре, и это ключевая ошибка отпускающих. Вот ребенку еще нет пяти лет. Он хочет что-то сделать сам, да хоть достать тарелку и положить на нее вкусняшки. Дзинь… тарелка летит на пол. Самостоятелен ли малыш? Да. Несет ли он ответственность? Нет. Важно ли ему давать хоть и ценой небольшого урона пробовать новое? Несомненно.

А если это школьник класса девятого и в ссоре с мамой он разбивает тарелку? Дзинь-дзинь, «да не буду я мыть вашу посуду, скучные предки».  Несет ли он ответственность? Конечно, и мера наказания и разрешения спора будет равна мере совершенного. После понимания – а что произошло? Может, это невыполнение обязанностей и договора, а может, действительно невозможность отвлечься на быт перед ЕГЭ.

Самостоятельность – то, что осваивается постепенно в разных вещах – формирование границ и право ими управлять (закрыть комнату, например, иметь тайну переписки), права на «нет» и «да» в равной степени, право выбора (да, начиная с выбора, какое платье надеть на утренник в садике). И все это в идеале увеличивается год от года.

Увеличиваем самостоятельность – начинаем формировать ответственность. Шаг за шагом. Хочешь гулять один? Научись ответственно относиться ко времени и отзваниваться вовремя. Хочешь доверительных отношений – вноси и свой вклад в отношения. Да! Подростки вполне могут отдавать себе отчет в том, что хамить, например, недопустимо, кроме крайне исключительных случаев (честно говоря, не могу найти такие примеры, но допускаю, что они могут быть в 0,1% случаев). Это миф, что за отношения отвечает родитель. С определенного возраста – это обоюдный «танец».

Вот так, рука об руку, формируется жизненный фундамент, который поможет стать независимым. И неудобным…

Удобный ребенок – очень и очень тяжело для него самого. Раньше было так: удобные дети из авторитарных семей устраивали бунт и уезжали в конце концов, порвав с родственниками. Когда ребенок рассказывает все и абсолютно слушается – это так же опасно, как ребенок-бунтарь: здоровый бунт полезнее, чем послушание, опять же, из-за умения выставить границы.

Сейчас все лучше и хуже одновременно.

Это новый парадокс нашего времени: часто семьи настолько хороши (в них доверяют друг другу, мама и папа – лучшие друзья), что бунтовать совершенно бессмысленно. Многие говорят о том, что впервые родители и дети настолько на одной волне. И это прекрасно. Но говорят и о другом: дети не хотят отделяться от родителей. Никогда. Ни в 20 лет, ни в 30.

Мое же мнение такое: дружить с ребенком и выстраивать доверительные отношения можно и нужно. При этом – выставляя границы. Но, в конце концов, быть плохим родителем, который сам отселил, сам заставил подрабатывать, не так уж и страшно. Нельзя полностью изолировать ребенка от переживаний, везде усматривая травму, важнее научить с ними справляться. Увы, слово «травма» сейчас порой дискредитировано частым использованием…

Ну, и напоследок. Важно не только подготовить ребенка ко взрослой самостоятельной жизни, но и суметь самому его отпустить. Вот несколько правил для родителей.

-Имейте свои, вне родительства, интересы: танцы, кино, живопись, походы. Что угодно. У вас точно должна быть своя жизнь вне истории ребенка. Та, которая интересна вам. Ребенок не должен заполнять пустоту в душе.

-Не бойтесь травмировать ребенка тем, что выставляете границы – в том числе вы не всегда обязаны быть рядом с ним. Но, конечно, ваша задача – дать важный совет и поддержать.

-Расслабьтесь – подросток все равно все сделает наоборот. И чем больше мы этому сопротивляемся, тем его сопротивление сильнее. Попробуйте лучше вникнуть в его интересы. Например, если он любит аниме, не стоит бояться и запрещать – посмотрите с ним вместе действительно качественный контент из японских мультиков.

-Дети не наша улучшенная копия. Если вы сравниваете их с собой – это приведет только к переживаниям. Спросите своего критика – а что меня так волнует? Общественное мнение, страх будущего, нереализованные мечты, личные принципы успеха? Полезно проработать волнение.

-Часто истории успеха не линейны. Прочитайте про профессии будущего, про задачи нового времени, смену профессий, многозадачность, принципы современного бизнеса «хороший человек – тоже профессия».  Формируйте у ребенка широкий взгляд на мир и критическое мышление – с прокачанными навыками будущего и отпустить не страшно. Да и вы перестанете тревожиться после сбора информации.

-Самый большой страх отпускания – «вдруг ему будет плохо». Увы, мы не всегда можем влиять на выбор, а если и можем – это не всегда гарантия счастья. Вместо стремления к гарантированному счастью дайте навык справляться с трудностями и выдерживать горе. Гарантий нет, жизнь каждого – это его выбор плюс внешние факторы. Ни то, ни то от нас в определенный момент не будет зависеть.

 

Текст: Анастасия Беренова, психолог, эксперт по безопасности

«Давайте запретим всю информацию «из-за бугра». Но что это даст?»

«Давайте запретим всю информацию «из-за бугра». Но что это даст?»

«Что создает образовательная система и у нас, и в Америке, что в ней настолько невыносимо существовать?». Как отличить травлю от конфликта и обезопасить своего ребенка? Осмысление трагедии в Керчи для ДК

Анастасия Муравьева (Беренова)
психолог, processwork-терапевт
в 2010 г. создала детский семейный центр «Дарина»;
в 2017 г. завершила сертификацию по процессуально-ориентированной работе в международной программе IAPOP (ISPWR);
с 2016 г. — организатор школы безопасности Максима Беренова

— Родительская общественность в последнее время до предела встревожена: то подростковыми драками, то историями-фейками про опасных женщин возле школы… А потом случилась трагедия в Керчи. Ложная тревога сливается с реальной, создавая гнетущее чувство невозможности ни на что повлиять.

Конечно, эти ситуации — разного порядка. Но в каждой из них на волне паники можно принять очень много неразумных правил: начиная от внутреннего решения каждой семьи поместить свое чадо в кольцо ограничений до общественных призывов запретить игры, интернет, усилить меры безопасности.

Самое лучшее, отгоревав, подумать — что можем сделать. Ведь безопасность начинается со знания.

Прежде чем обсуждать, насколько каждый из нас готов к чрезвычайному событию, важнее понять, как его не допустить. И запретительные меры совершенно не помогут. Запретить компьютерные игры? Но опыт Японии показывает, что благодаря играм лишнее напряжение не копится, а наоборот, сбрасывается. Наглухо закрыть все двери, научить детей ни с кем не разговаривать? Читать их переписку? Все эти меры в перспективе будут иметь огромный обратный эффект.

Единственное, что я предложила бы обсудить в ситуации с убийствами в Керчи — разобраться, откуда берется такая агрессия среди подростков. Многие кивают в сторону Америки и предлагают вообще запретить информацию «из-за бугра», но что это даст? Лучше не запрещать, а проанализировать — что такое создает образовательная система и у нас, и в Америке, что в ней настолько невыносимо существовать? Что есть общего в образовательных учреждениях наших стран, в атмосфере, в общении? Почему складываются ситуации, когда ненависть перекрывает все? Может, есть что-то схожее в российской и американской системах образования?

И обратное: как построен процесс образования в странах, где подобных случаев нет вообще? Какому опыту взаимодействия учителей, детей, общества стоит там поучиться?

Я на себе почувствовала, как начинается травля. Одна моя статья в журнале «Наши дети» вызвала огромный ажиотаж. Были перепосты, лайки и даже благодарности в личных сообщениях. А вот отзывы были ужасные, хамские, с переходом на личности. Настоящая травля! В первые минуты я хотела вообще снять статью с публикации. Благо, отдышалась и посмотрела внимательнее — а писали-то четыре человека! То есть четверо в течение суток выдали столько негатива, что любой адекватный комментарий тонул в этой агрессии, причем, судя по всему, статью они не читали — только заголовок и первый абзац. Вывод — если разобраться, зла гораздо меньше, чем кажется, надо только научиться его видеть и объединяться против него.

Так же бывает и в классе: часто один или двое учеников держат в страхе нескольких просто при попустительстве взрослых и остальных детей. Или наоборот — ребенок, который отличается от остальных, может стать объектом нападок со стороны совершенно благополучных детей.

Хорошо, скажете вы, мы заметили, что в классе кто-то сильно отличается от остальных и агрессивно мешает всем жить. Или, наоборот, замкнут и всегда подавлен. Что делать?

1. Для начала определить — что происходит в коллективе. Это просто конфликт или уже травля?

Отличие в том, что конфликт — про умение общаться, отстаивать, позиционировать. То есть в конфликте и плюсы есть, и ответственность сторон, а вот травля — это про неизбежность: «ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать».

Возможно, ваш ребенок психологически более устойчив: часто то, что большинство детей воспринимают как простое недоразумение, кто-то может воспринимать болезненно.

Приведу пример. У нас в лагере дети часто придумывают друг другу клички и веселятся, обращаясь друг к другу не по имени. Маркер того, что это уже не игра, — когда придуманная кличка обижает ребенка и он проявляет недовольство или открыто говорит, что ему это не нравится. Если кто-то говорит, что надо прекратить общение в таком ключе, а остальные продолжают, значит, ситуация вышла за пределы нормального общения.

В любом случае взрослый должен всем объяснить: вот этот ребенок отличается от них, давайте все вместе найдем к нему подход, подружимся. Если говорить с детьми честно, зная, что никого не выставят изгоем, можно скорректировать отношение к любому ребенку гораздо раньше зачатков травли.

2. Определить роли детей. Роли могут быть разные — агрессор, жертва, наблюдатель — и все они одинаково плохи. Но в какой бы роли ребенок ни был, стоит принять как данность, что это его беда, а не вина (кроме ситуаций, конечно, когда преступление уже совершено).

Но эти советы применимы, если и агрессор хочет поменяться, и другие участники с пониманием относятся к происходящему. А если нет?

3. Объединиться. Нет, не против агрессора, и уж точно не для того, чтобы устроить ему «темную». Объединяться нужно, чтобы все участники поняли, что жертва — не одинока и что агрессором быть невыгодно. Из моих наблюдений, если ситуация не критическая, хватает одного-двух занятия по словесной самозащите в классе.

3. Подключить медиатора. Это может быть психолог, учитель, а иногда и юрист, которые помогут понять, что действительно происходит, кто в какой роли пребывает и как из этого найти выход.

Однако иногда не сразу понятно, кто в какой роли находится. Я сталкивалась со случаями, когда ребенок жаловался, что все его обижают, но после детального разбора оказывалось, что он сам — тихий агрессор, а все остальные не по душевной злобе и подлости, а просто из детского инстинкта справедливости делали, что могли. А поскольку взрослые умыли руки — делали они агрессивные выпады и дрались, это была просто неумелая оборона, которая выглядела, как травля. Именно поэтому в ситуацию лучше подключить психолога или медиатора — чтобы со стороны понять, что происходит.

И уж если выводить агрессора на чистую воду, то разобравшись тщательно, что за боль внутри него заставляет себя так вести, помочь ему.

Можно и нужно научить ребенка постоять за себя в конфликтной среде, не поддаваться на провокации, воспитывать силу духа и умение вести диалог. Но если речь идет не просто о конфликте, а о травле, помочь могут только взрослые, вмешавшись в ситуацию и подключив специалистов — юристов, если есть угрозы и оскорбления, психологов или психиатров, если нужна коррекция. Возможно, ребенка стоит срочно перевести в другую школу или наоборот, остаться и победить, повысив самооценку. Тут все зависит от тяжести ситуации, от того, на чьей стороне администрация учебного заведения и устойчивости психики ребенка.

Общая схема такая — сбор доказательств (научите, в том числе, пользоваться диктофоном и ребенка), поиск союзников из числа родителей, помощь специалистов, письменные обращения — в учебные заведения и дальше в надзорные органы, если нужно. Но самое главное — показать ребенку, что вы на его стороне и он не виноват.

Если вернуться к безопасности ребенка, то тут самое главное — родители должны научить его самостоятельно принимать решения и осознавать, что он сам отвечает за свою безопасность (кроме, конечно, фатальных случаев, но они редки). То есть выучить алгоритмы поведения в разных ситуациях: в случае драки, нападения или когда конфликт только назревает.

Справиться с конфликтом (но не с травлей уже, это важно!) ребенок может совершенно самостоятельно. А вот сделать мир безопаснее, как бы пафосно это ни звучало — задача общая.

Материал подготовлен при участии Максима Беренова, автора книги и курса «Безопасность ребенка, подростка»